Чувствую
Я чувствую — больно звёздам
Живыми срываться с неба,
Лететь на покатые сопки
Иль за море, в чёрную небыль
Я чувствую — плакать поздно,
Смеяться — грешно и скверно
И вновь засыпаю молча,
Лишь слёзы текут на Землю
И больно надежду гложут
Клыками чужими сомнения,
Что много я осторожничал
И лишнее перенервничал
Но чувствовать боли звёздные
Землянам самим не велено,
Земляне исходят просьбами
С лампадою, на коленях
Тем более, плакать стыдно,
Смеяться ничуть не серьёзно,
Но сердце моё, знаю, выпрыгнет,
Пульсировать между звёздами.
Надежда
Ту боль, что остаётся в тёмном сердце
Не остановишь ни гудками, ни звонком,
Но я в себе ещё лелею трепет,
Который знаю, что пройдёт потом.
Твои слова, я счастлив, без обмана,
Они — надежда страждущей души,
Но губы твои тихо повторяют:
«Не надо… не надейся… не спеши».
А я спешу, я тороплюсь, надеюсь
И снова милый номер нашепчу,
Когда рукой дрожащей, леденея
Я эти строки под Луной пишу.
Что будет завтра? Можно ли иначе?
Слова сховаю в скорбной тишине,
Они беспомощно тебе проплачут,
Что есть надежда свидеться во сне.
Слово
Душа душой, но Слово дышит жизнью;
Слеза слезой, да память как вода;
Припоминаю — словно режу бритвой
По голым нервам мысли на слова.
Они, что нарождённые сегодня,
Шальные, им неловок мой размер,
Бесстрашные, как перед смертью волки
И с ними в моих строфах беспредел.
А я как самодержец и диктатор,
Для всех для них найду свои места,
Из всех моих немыслимых страданий
Наружу просятся слова, слова, слова
Да кто поверит им, однообразно сладким,
А горьким, так на то они слова,
Чтоб чью-то голову церковным миром мазать,
Да в веру обратить свою стремглав…
Душа душой, но Слово жизни просит
Слеза как мак, да память как игла…
Она пронзает, словно колет морфий
И к сердцу подключает провода
Лишь память за прошедшее ответит,
Но голос огрубевший промолчит
И потеряется на рубеже столетий.
У памяти на исповедь всегда
Не хватит храбрости (глотка чуть боле)
Лишь откровений медленно пронзит игла
Воспоминаний прорастающее поле
Парус
Парус, ты умчишься, да куда же?
В одиночку ль побороть волну?
Завывая в штормовом адажио,
Море держит паруса в плену
Друг мой, ты оставишь безучастным
Не меня, а светский бренный мир,
И уходят в море первоклассные
Пароходы — в чёрных трубах дым
И обратно. Волны лижут ржавые
Исполинов груди и бока;
Небу тянут языки шершавые
Там, на пирсе дети рыбака
Парус, вот ты мчишься, что же дале?
Отштормит… заштиленный, худой,
Будешь ты рыбачкою отправлен
Под порог на вечный на покой
И во сне, (а после смерти снится
Боле снов, чем видеть в жизни мне),
Нет, не чайки, что морские птицы,
И не жемчуг, что лежит на дне
А увидишь ты леса и горы,
Где никто не знает парусов,
Где прямые стелются дороги
И не парус мчит, а колесо
Промокая под дождём противным,
Разглядишь, чуть поборов озноб,
Миражи в покинутых пустынях,
Где не встретишь ни причалов, ни портов
Ты давно окончил с ветром споры
Брамсель? Стаксель? Или как ещё…
Завтра я отправлюсь в море
На посудине с гребным винтом
Мне б так славно, словно в новой песне
Отправлять по ветру корабли,
Но всё чаще волны шепчут пресные —
Паруса твои давно ушли…
Волна украла мысли и надежды…
Ночь
И как будто бы не слышит
Тихий город шума моря
Ветер омывает пляжи
Солью
Небоскрёб
Если б ещё повыше,
Верно, цеплял б облака,
А пока суетою людскою дышит,
А пока
У цветочного ларька
Мне говорили, ты любишь цветы.
Лелеешь их в вазе большой.
Вдыхаешь, украдкою, капли росы,
Поёшь по дороге домой
Экибана
Букет завял, родной рукою сорван,
В высокой вазе высохла вода,
На лепестках следы одеколона.
А меж стеблей запутался сорняк
Что делать?
Я не записал твой номер.
Ветер память шелестит,
Слух в гудках протяжных тонет —
Милой цифры не найти
К О. П.
Я помню тёмный тихий вечер
И карих глаз прекрасных взгляд,
Я помню памятные встречи
И редкий зимний звездопад…
Январь 1985
* * *
к Е. В. Т.
Мы с тобой сегодня снова в ссоре…
Губы — молчаливее гранита,
Лишь способен глохнущий Бетховен
Чувства разделить со мной, наивным…
Пусть я стану нищим и убогим…
Ворковать над каждою копейкой,
Лишь бы только выпросить у Бога
Молчаливых уст одно движенье…
Молчаливых губ одну улыбку…
Взгляд очей суровый, да игривый,
Чтоб поймать тот миг чудесный зыбкий,
Придающий страждущему силу…
Так возьми меня невинными руками,
Растерзай, насколько хватит страсти…
Видно, быть растерзанным любимой —
Не бывает в жизни больше счастья.
|